Взаимодействие этнических культур Кавказа и встречно-обратное движение народов

Н.А. Тернавский,
кандидат исторических наук,
доцент кафедры этнографии  и фольклора КГУКИ,
зав. отделом традиционных культур и ремёсел КНМЦ

Целесообразность изучения взаимодействия этнических культур в таком полиэтничном регионе, как Кавказ, вытекает из научных и теоретических задач, практических целей. Выявление механизмов взаимодействия этнических групп, их культур в древности может способствовать поиску подходов для решения существующих конфликтных ситуаций в наши дни, способствовать снятию напряжения в зонах межэтнического контакта.

Диалог культур на Кавказе происходил постоянно. Во все периоды истории мы видим здесь контакты, переходившие иногда в продолжительное и активное взаимодействие. Но чаще всего непродолжительные, по-разному выражавшиеся контакты на равнинной части и в предгорной зоне приводили к смене хозяйственно-культурных типов.

В определённые периоды взаимодействие этнических групп усиливалось, переходило в межэтническую консолидацию, вызывая этногенетические процессы. Возникновение новых этносов – как и усиление контактов между сосуществовавшими прежде этническими группами – обычно связано с изменением этнической территории (её расширением, уменьшением, исчезновением и т.д.). Происходило это в основном при нашествиях полукочевых или кочевых этнических групп.

О движении народов в древности говорят многие данные археологии, антропологии, лингвистики. Особенно сильными эти процессы были в конце II – первой половине I тыс. до н. э. Но, вероятно, они имели место и раньше – в III–II тыс. до н. э.

Что толкало народы на смену своей этнической территории, языка, идентичности?.. Нам представляется верной гипотеза о встречно-возвратном движении народов, происходившем с эпохи палеолита до позднего средневековья.

В одном случае, отправиться на поиски новой родины скотоводческие племена толкало похолодание либо длительная засуха, превращавшая степи в выжженные пустыни. Наряду с переменой климата полукочевые народы (номады) заставляли мигрировать рост населения, изменения социального устройства, хозяйственно-экономической деятельности.

Теория «выдавливания» одного народа другим отражает лишь следствие, а не причину начала движения народов. Подлинные причины следует искать в изменении природных условий, социальном развитии самих этнических групп. Примечательно то, что в одном и том же направлении происходит на протяжении нескольких столетий миграция племён родственных по языку – и, вероятно, по крови. Это движение происходило в несколько этапов.

Вероятно, вначале в зону, определяемую автором как место встречи, проникала небольшая группа; затем миграция приобретала массовый характер. Во многих случаях движение носило хаотических характер. Довольно часто такие миграционные потоки отклонялись от основного направления, а некоторые замыкались в своеобразный круг.

Во многом загадочные племена савиров, вышедшие, по всей вероятности, из Поволжья или Зауралья, впервые появились на Кавказе еще во II тыс. до н. э., двигаясь из Средней Азии. После разгрома гуннов часть савиров, входивших в гуннский союз племён, вернулась на Волгу, где участвовала в этногенезе булгар.

По мнению некоторых учёных, оставшиеся на Кавказе савиры приняли активное участие в этногенезе дагестанских аварцев.

То же самое можно говорить и об индоевропейцах (Синташская культура), проделавших путь на Кавказ несколькими волнами. Одна из миграционных волн шла через Приднепровье в Приазовье (Ямная и Катакомбная культуры); другая – из Дуная на Балканы, а оттуда на Кавказ (протогреческие племена, хетты, фригийцы, лувийцы и др.). Третья волна (вероятно, самая большая – представители синташской культуры), распавшаяся на иранскую и индийскую, вышла из Зауралья и проникла на Кавказ из Средней Азии.

На наш взгляд, принципиально важно выявить местонахождение исходной географической точки движения этнически родственных групп и место (места) встречи народов (ареал взаимодействия этнических общностей).
Представляется, что в своём движении скотоводческие полукочевые народы неоднократно меняли свои этнические территории, поглощая или сметая одни энтокультурные общности и вступая во взаимодействия с другими.

Такие географические зоны как Предкавказье, Восточное и Западное Закавказье неоднократно становились местом встречи народов. Здесь наиболее интенсивно распадались одни этнические общности и образовывались новые. Различные обстоятельства (в их числе не последнюю роль играли рост населения, ограниченность ресурсов, возникновение социально-культурных различий) приводили к распаду общности, началу движения групп.

При выходе одной группы – или даже расхождении нескольких – связь их не разрывалась с прежней общностью (по крайней мере, в первые десятилетия). И это приводило к тому, что следующие этносоциальные близкородственные общности следовали за первопроходцами.

Говоря о встречно-возвратном движении народов, отметим ряд закономерностей, выявившихся в этом процессе. Во-первых, его неравномерность. В одном случае, такое движение носит прямолинейный и довольно интенсивный характер, оно порождает новые этнические общности и государственные образования. В других случаях приводит к полному либо частичному распаду больших этнических общностей и государственных образований. Во-вторых: в движение вовлекаются близкородственные по языку этнические группы. Например, на протяжении столетий (с VIII в. до н. э. по III в. н. э.) на Северном Кавказе сменяли друг друга ираноязычные народы: скифы, сарматы, аланы. Затем – народы тюроязычных кочевников, выходцев из Центральной Азии (с IV в. н. э. по VII в. н. э. и с VIII по XIV вв. н. э.). Тюркоязычные народы на Кавказе сменили семитоязычные кочевники арабы (эта волна, вероятно, связана с предшествующими миграциями на Кавказ семитоязычных народов из Месопотамии Аравии и Передней Азии); потом – монголы, ираноязычные персы, тюркоязычные сельджуки, татары.

В такой водоворот-круговорот народов вовлекался Кавказский регион в эпоху бронзы, раннего железа и средневековья.

Номады, считавшие своей этнической территорией степной ландшафт, перекраивали этническую карту Северного Кавказа неоднократно. Они вытесняли оседлые народы с равнинной части в предгорье и горы, провоцируя вступление их в более тесные контакты.

Сами кочевники, вовлекая полиэтничные элементы в своё движение, образовывали неустойчивые племенные образования (союзы), распадавшиеся обычно после разгрома в военных столкновениях с более сильным противником либо на исходные этнические группы, либо на вторичные этно-племенные образования. Они служили основой для возникновения новых этнических образований (а с эпохи средневековья – и этносов), как это было с сарматами и готами во II–VI вв. н. э., смешение которых с протославянами привело к возникновению славян.

Этногенетические процессы наблюдались, как правило, и в горной, лесной, болотистой труднодоступной местностях. Здесь остатки прежних кочевых и полукочевых этнических групп, скрываясь от нашествия иноэтничных номадов, вступали во взаимодействие с какой-либо группой автохтонов (так возникли осетины, карачаевцы и др.). Предания чеченцев свидетельствуют, что они как этнос возникли из разноплеменных групп, подвергшихся влиянию автохтонной (кавказской) этнокультурной общности.

Таким образом, встречно-обратное движение народов предполагает наличие лингвистического родства, зоны образования неустойчивой этносоциальной общности («точки» выхода) и места встречи народов (зону их интенсивного взаимодействия, как с автохтонными этническими группами, так и между собой).

Совершая такое движение, новые этносоциальные общности контактировали с другими культурами, усваивали новые технологии, перенимали некоторые обычаи, традиции. Одни из них, оседая на новых этнических территориях, становились субстратом для новых этнических общностей, другие ассимилировались более крупными этнокультурными общностями, третьи вступали во взаимодействие с аборигенами, в результате чего возникали новые этнические общности.
Место встречи народов, как правило, – своеобразный географический «перекрёсток». Здесь сочетаются ландшафты, богатые ресурсы и разные средства коммуникации.

Один из таких «перекрёстков» – Кавказ. Он был и местом встречи разных этнических культур, и зоной их активного взаимодействия.

На основе изучения материалов по археологии (статьи, доклады, сообщения и экспедиционные отчеты), этнографии, фольклору, топонимике, а также работы с трудами историков античности, средневековья и современных исследователей установлены основные типы и формы взаимодействия этнических групп – с древнейших времен до средневековья.

Литература

1. Александровский А.Л. Степи Северного Кавказа в голоцене по данным палеопочвенных исследований / Степь и Кавказ (культурные традиции). Труды ГИМ / Ответ. ред. П.М. Кожин. – М., 1997.
2. Археология древних обществ. – М., 2002.
3. Блаватский В.Д. Античная археология и история. – М., 1985.
4. Бларамберг Иоганн. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. – Нальчик, 1999; Москва, 2005.
5. Буданов В.П. Готы в эпоху Великого переселения народов. – М., 1990.
6. Гаджиагаев Т.С. Взаимоотношения народов Дагестана и Азербайджана во 2-й пол. XIX – нач. XX вв. Дис. к.и.н. – Махачкала, 2005.
7. Геродот. История. – М., 1999.
8. Гимбутас М. Славяне. Сыны Перуна. – М., 2003.
9. Гордон Чайлд. Арийцы. Основатели европейской цивилизации. – М., 2005.
10. Гумилёв Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – Л., 1989.
11. Диакон Лев. История. – М., 1988.
12. Кавказский этнографический сборник. / Ответ. ред. Л.И. Лавров. – М.-Л., 1962.
13. Кестлер А. Тринадцатое колено. Крушение империи хазар и её наследие. – СПб., 2006.
14. Кожин П.М. Показатели кочевого быта культур Причерноморско-Прикаспийских степей эпохи бронзы / Степь и Кавказ (культурные традиции). Труды ГИМ / Ответ. ред. П.М. Кожин. – М., 1997.
15. Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке. Ч. III. Кавказский этнографический сборник / Ответ. ред. Л.И. Лавров. – М.-Л., 1962.
16. Крамер Самюэль. Шумеры. Первая цивилизация на Земле. – М., 2002.
17. Лэнг Дэвид. Грузины. Хранители святынь. – М., 2004.
18. Марковин В.И. Зандакский могильник эпохи раннего железа на реке Ярык-Су (Сверо-Восточный Кавказ). – М., 2002.
19. Маслов В.Е., Очир-Горяева М.А. Об общих элементах в культуре нижневолжских кочевников и населения Центрального и Восточного Предкавказья в конце VI – начале IV вв. до н. э. / Степь и Кавказ (культурные традиции). Труды ГИМ / Ответ. ред. П.М. Кожин. – М., 1997.
20. Миллер В.Ф. Исторические сведения об осетинах и вопрос о происхождении этого народа / Поэма об Алгузе. – М., 1993.
21. Мровели Леонти. Жизнь Картлийских царей. Извлечение сведений об абхазах, народах Северного Кавказа и Дагестана. – М., 1979.
22. Полибий. Всеобщая история. – М., 2004.
23. Раевский Д.С. Мир скифской культуры. – М., 2006.
24. Райс Т.Т. Скифы. Строители степных пирамид. – М., 2003.
25. Сарианиди В.И. Маргуш. Древневосточное царство в старой дельте реки Мургаб. – Ганновер, 2002.
26. Тернавский Н.А. Взаимодействие этнических культур Евразии и Кавказа. – Краснодар, 2006.
27. Трубачёв О.Н. Лингвистическая периферия древнейшего славянства. Индоарийцы в Северном Причерноморье // ВЯ. 1977. № 6. С. 13–30.
28. Трубачёв О.Н. «О синдах» и их языке // ВЯ. 1976.; 4. С. 39.
29. Шихавцова В.М. Межэтническое взаимодействие на Северном Кавказе в процессе национально-государственного строительства в 1920-е гг. Дис. к.и.н. – М., 2005.
30. Фрай Р. Наследие Ирана. – М., 2002.
31. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. – М., 1986.

Сборник материалов IX международной научно-практической конференции «Федор Андреевич Щербина, казачество и народы Северного Кавказа: история и современность» (г. Краснодар, 27 февраля 2009 г.). – Краснодар: ИМСИТ,2009.